Виктор Ярославцев: Один Год, Длинною В Жизнь

Для болельщиков «Спартака» появление Виктора Ярославцева в составе сборной на чемпионате мира 1967 года в Вене стало настоящим событием. Долгое время молодые игроки «красно-белых» редко попадали в сборную СССР, но на этот раз тренерский штаб, традиционно ориентированный на армейские и динамовские клубы, пригласил сразу двух спартаковцев: Ярославцева и Александра Якушева.

Их задачей было попеременно поддерживать своих выдающихся одноклубников, четырёхкратных чемпионов мира Бориса Майорова и Вячеслава Старшинова. Молодым игрокам предстояло использовать уникальный шанс, который, возможно, выпадает лишь раз в жизни. Александр Якушев, несмотря на юный возраст, обладал огромным потенциалом и сумел этим шансом воспользоваться. Тогда казалось, что и двадцатилетний Виктор Ярославцев сделает стремительный рывок в карьере.

Тренеры больше полагались на Ярославцева: он был опытнее и техничнее. Он не был звездой, но уверенно справлялся с ролью «рабочей лошадки», даже если это шло вразрез с его индивидуальными амбициями. Основное внимание, конечно, было приковано к звёздной паре Майоров-Старшинов, но Ярославцеву удавалось соответствовать их высочайшему уровню понимания игры. В Вене он провёл пять качественных матчей (Якушев – два), особенно выделившись в игре со шведами, где он блестяще нейтрализовал лидера «Тре Крунур» Нильса Нильссона. Виктор также успешно сыграл в решающем матче против Канады и вернулся в Москву с золотой медалью чемпиона мира в год своего дебюта на столь крупном турнире. Это предвещало блестящее продолжение карьеры, однако…

Существуют различные версии того, почему столь многообещающий старт в сборной не получил дальнейшего развития. Евгений Зимин прямо указывал, что быстрый успех вскружил голову молодому и талантливому игроку: Ярославцев, по его мнению, «зазвездился», снизил требования к себе и стал тормозить прогресс своих партнёров по тройке – Александра Якушева и Владимира Шадрина. Существует также гипотеза, что многие специалисты ошибочно видели причину замедления прогресса тройки в Шадрине, как центральном нападающем, отвечающем за ритм игры, тогда как истинная проблема заключалась в Ярославцеве. Вероятно, речь идёт о совокупности факторов.

Важно отметить, что после блестящей победы в чемпионате страны «Спартак» покинул великий Всеволод Бобров. За короткий период он успел привить команде чемпионский дух и дисциплину. Бобров глубоко верил в молодых игроков, которых он сам развивал, и тройка Ярославцев-Шадрин-Якушев была одним из его лучших творений. Нет сомнений, что, продолжив работу в «Спартаке», Бобров сумел бы поддержать молодых хоккеистов и не позволил бы Виктору Ярославцеву слишком рано «почивать на лаврах».

По воспоминаниям Вячеслава Старшинова, его молодой партнёр не столько «снизил требования к себе», сколько перестал развиваться. Ярославцев по-прежнему был техничен, умён, достаточно быстр, забивал и отдавал пасы, но его игра не прогрессировала. Между тем, этого требовала растущая конкуренция – как внутри «Спартака», так и, тем более, в сборной. Виктор не успел закрепиться в основном составе национальной команды, и его место вскоре занял стремительно прогрессирующий Евгений Зимин, который затем отправился на Олимпиаду в Гренобль.

После чемпионского триумфа следующий сезон для «Спартака» сложился неоднозначно, но не был провальным. Приход Николая Карпова помог команде прийти в себя и подготовил почву для новых успехов, опираясь на те же принципы, что и Бобров, но уже с повзрослевшими молодыми лидерами. Молодёжное звено, в котором Виктор Ярославцев был бесспорным лидером в чемпионский год, после победы несколько сбавило темп. Ярославцев, как самый старший, ещё какое-то время удерживал свои позиции, но уже с трудом, и золотой сезон 1969 года он завершал в другом звене. Казалось бы, это произошло спонтанно из-за ситуативной замены Ярославцева на Мартынюка, но на самом деле, такая перестановка давно назревала. Александр Мартынюк, не передерживая шайбу и не замедляя игру, позволял партнёрам полностью раскрывать свой потенциал. В результате 22-летний Александр Якушев забил полсотни шайб, навсегда вписав своё имя в историю. А Виктор Ярославцев, едва достигнув 23 лет, был вынужден отойти на второй план, с чем он постепенно и смирился.

Впрочем, «смирился» – возможно, не совсем точное слово. Он не утрачивал своих игровых качеств, но его амбиции постепенно угасали, и поддерживать высокий уровень становилось всё сложнее. Статус основного игрока второй сборной не давал достаточного стимула для дальнейшего роста, но это компенсировалось полноценной жизнью. От поклонниц у Виктора Михайловича не было отбоя, он любил компании, хотя и не был замечен в длительных загулах, но и в удовольствиях себе не отказывал. И что можно было с этим поделать? Он оставался ключевым игроком, истинным спартаковцем, преданным родному клубу, и был отличным наставником для молодых нападающих Геннадия Крылова и Константина Климова, хотя это касалось именно игры, а не личной жизни. В быту он был добрым, отзывчивым человеком. Болельщики помнили его лучший год, но и они смирились с тем, что он отошёл на вторые роли. К началу 1970-х годов никто уже не ждал от Виктора Ярославцева новых подвигов – да и он сам к ним уже не стремился.

А ведь по мнению всех его партнёров, он обладал потенциалом стать выдающимся, если не великим, игроком – эти задатки были в нём с самого детства.

Виктор Ярославцев последовал примеру своего старшего брата Валерия, хотя серьёзно занялся хоккеем только в 13 лет. Несмотря на позднее начало, его талант проявился быстро: уже через три года он был близок к основному составу «красно-белых». Хотя 10 матчей в дебютном чемпионском сезоне «Спартака» не хватило для получения золотой медали, Виктору тогда было всего 16 лет, и он уже играл за основу одной из самых любимых команд страны. Его прогресс значительно ускорился с приходом Всеволода Боброва, который славился умением открывать и развивать юные дарования. Бобров верил в Ярославцева, а доверие, как известно, окрыляет – и уже в 18 лет Виктор был приглашён в сборную СССР.

Это были два товарищеских матча в составе экспериментальной сборной, где партнёрами юного спартаковца стали Юрий Парамошкин и Евгений Грошев. Оба игрока были значительно старше Ярославцева и, по сути, уже не имели больших перспектив в сборной, но оказали поддержку молодому партнёру. В следующем сезоне состоялись ещё два товарищеских матча с Канадой, где Виктор играл вместе с одноклубниками Георгием Савиным и Александром Якушевым. Все эти вызовы были разовыми, делались «на перспективу», и в сезоне 1966/1967 они, наконец, принесли свои плоды.

В ноябре 1966 года в товарищеском матче против сборной Чехословакии произошло заметное событие: в одном звене сыграли два Якушевых – уже известный Виктор в роли наставника и Александр как дебютант, а также Виктор Ярославцев. Тройка «трёх Я» не произвела такого впечатления, как легендарные звенья Чернышева или Тарасова, однако какое-то время они ещё выступали за сборную, и каждый даже забросил по шайбе в товарищеском матче со шведами в конце 1966 года. Непосредственно перед чемпионатом мира тренеры решили, что для столь жёсткой борьбы ещё рано выпускать молодых спартаковцев в одной связке. Поэтому на один из ярчайших чемпионатов мира 1960-х годов Ярославцев и Якушев были «прикреплены» к опытным Вячеславу Старшинову и Борису Майорову.

Это было прекрасное время для Виктора Ярославцева. Два золота за один год, два невероятных успеха, и в каждом из них он сыграл непосредственную роль. Год он завершал, играя за вторую сборную на Призе «Известий». Казалось, что это «понижение» лишь временное – ведь Виктор Ярославцев был хоккеистом, владеющим всем арсеналом: его нестандартные ходы, отточенная техника, светлая голова и универсальные навыки (он мог играть даже центрального нападающего) приводили в замешательство лучших защитников страны.

Однако уже тогда некоторые прозорливые наблюдатели отмечали, что Ярославцев был «игроком настроения»: его блистательные матчи могли легко и без видимых причин сменяться играми, в которых он был совершенно незаметен. С годами эта особенность проявлялась всё сильнее: Виктор не мог стабильно поддерживать высокий уровень. А без этого стать великим игроком невозможно.

На закате своей игровой карьеры он ещё ярко проявил себя в австрийском «Капфенберге», став едва ли не первым из советских легионеров, кто преодолел рубеж в сто заброшенных шайб менее чем за четыре сезона. Позднее он стал прекрасным наставником для юных спартаковцев, которые его обожали – это подтверждают Игорь Болдин, Константин Коротков и Дмитрий Шамолин. Именно Виктор Михайлович Ярославцев воспитал связку Коротков-Шамолин. Константин Коротков так отзывался о нём, и эти слова не нуждаются в комментариях: «Святой человек. Мой первый тренер, и это навсегда. Добрый, отзывчивый. Очень нас любил. Мы его понимали с полуслова. И, конечно, безмерно уважали».

Причины того, почему Виктор Михайлович так резко оказался на обочине жизни, остаются не до конца ясными. Очевидно, что 90-е годы были тяжёлыми для многих, и у него произошёл «какой-то надлом». По словам Константина Короткова, дошло до того, что некогда уверенный в себе и успешный профессионал «иногда элементарно не мог купить еду». Конец его жизни был трагичен и необъясним: в возрасте 50 лет Виктора Михайловича Ярославцева нашли на улице с травмами, несовместимыми с жизнью. В некоторых энциклопедиях даже год его смерти не был указан.

Именной стяг в честь Виктора Ярославцева был поднят под своды домашней арены «Спартака» лишь в 2012 году. Тогда многие вспомнили этого блестящего молодого человека, который был гордостью «Спартака», никогда не изменял клубу и отыграл за «красно-белых» целых 12 лет. То, что из его карьеры наиболее ярко запомнился лишь один год – это, пожалуй, судьба, с которой не поспоришь.