Сказка и жизнь. 75 лет со дня рождения Виктора Кузнецова

Виктор Борисович Кузнецов хорошо понимал свою цену. Иначе, вероятно, завершив игровую карьеру, он согласился бы на первое же предложение стать помощником тренера, что было бы естественным путем. Однако он предпочел сразу начать самостоятельный путь, беря на себя полную ответственность.

Очевидно, при таком максималистском подходе ему сразу бы не доверили возглавить большой клуб. Поэтому, прислушавшись к совету своего куратора по Высшей школе тренеров, которым был никто иной, как Анатолий Владимирович Тарасов, он отправился в Глазов, колыбель удмуртского хоккея, где местный «Прогресс» давно не блистал успехами. Именно в Глазове Виктор Кузнецов обрел репутацию «самобытного, творчески мыслящего специалиста», а скромный «Прогресс» весной 1987 года завоевал Кубок РСФСР.

Вполне закономерно, что после этого он получил повышение, приняв саратовский «Кристалл», знавший и лучшие времена. Но настоящим ключевым моментом стало приглашение в «Автомобилист». На свою родину, откуда он уехал много лет назад 23-летним перспективным, но задержавшимся в провинции защитником, Кузнецов однажды уже возвращался в 1980-м году как чемпион мира и двукратный чемпион страны, когда «Автомобилисту» снова требовалась помощь. Но в 90-м он приехал уже в качестве тренера – с пусть небольшим, но уже наработанным стажем и авторитетом. Кузнецова ждали не просто как известного земляка, а как человека, который сможет придать команде, его воспитавшей, если не столичный лоск, то хотя бы стабильность крепкого середняка.

Кузнецов уходил из «Автомобилиста» в 1973 году после пяти сезонов, проведенных там, когда команда вылетела из высшей лиги. Классного защитника очень хотели видеть в «Крыльях Советов», которые под руководством Бориса Кулагина уже ощущали близость чемпионства. Вся его игровая карьера, особенно московский этап, укрепила в нем главную мысль – если команда стремится к высоким целям, каждый игрок должен проникнуться этой целью и быть готовым соответственно работать. То есть «пахать», не жалея себя, и удерживать этот уровень, несмотря ни на какие трудности. Именно с этим Виктор Кузнецов и столкнулся в «Крыльях» Кулагина, приняв жесткие требования, ставшие нормой для молодой и амбициозной команды.

В «Автомобилисте» на исходе 80-х годов Кузнецов, по его же словам, встретился с противоположной ситуацией: «Хоккеисты просто не умеют и не желают по-настоящему трудиться на тренировках… При получении разного рода материальных благ доминировал принцип: сначала дай, а потом требуй игру. Я сразу заявил, что теперь подход будет иным: сначала заслужи, и только потом – получи!» Виктору Борисовичу тогда только исполнилось сорок, и его стремление было понятно. За дело он взялся с чрезмерным рвением, желая очень быстро изменить отношение к работе и психологию игроков, к чему ни сами игроки (между прочим, достаточно мастеровитые), ни вся клубная структура (а клуб как профессиональная организация, кстати, только формировался) еще не были готовы.

Конфликт нарастал и вскоре вылился наружу. Дело дошло до того, что перед ответственной игрой в Ярославле молодой тренер объявил о своем намерении расстаться после окончания сезона с группой хоккеистов, чьим отношением к делу он был недоволен. Как поступать в подобных ситуациях, в Высшей школе тренеров не учили. А учитывая, что окружающая обстановка никак не способствовала стабильности – все происходило в ходе последнего, как скоро выяснилось, чемпионата СССР – у тренера было немного инструментов влияния. Обе стороны по-своему были правы, но…

В заслугу молодому тренеру можно поставить немало хорошего: он вывел на авансцену молодежное звено Зайков – Яшин – Субботин, которому доверял в том числе при игре в большинстве и меньшинстве. Под его руководством «Автомобилист» одерживал победы над «Крыльями» и ЦСКА. Команда финишировала за пределами первой десятки, но уверенно прошла переходный турнир, сохранив место в высшей лиге. И все же до настоящего прорыва было так же далеко, как до Тольятти с его беспрецедентными (по формулировке Кузнецова) условиями в «Ладе». Кузнецову пришлось уйти. Он не сломался, в нем увидела надежду Казань, и казанский хоккей с новым старшим тренером сделал шаг вперед. Можно не сомневаться, что после работы в Самаре и Альметьевске Виктор Борисович Кузнецов мог получить шанс возглавить сильный клуб, но болезнь настигла внезапно и оказалась смертельной, оборвав жизнь талантливого хоккеиста и незаурядного тренера в 47 лет.

…В хоккей Виктор Кузнецов пришел поздно. Он отлично играл в футбол, а шайбу ловко гоняли другие, у кого были коньки. Виктор же из-за их отсутствия обычно стоял на воротах. Тем не менее, в первом же сезоне клуба «Золотая шайба» он успел освоиться на льду. Его школьная команда дошла до финального турнира и в 1965-м завоевала медали в Москве в «Сокольниках», а Виктора Кузнецова признали лучшим защитником. Так он попал в известную свердловскую хоккейную школу «Юность», где тренер Петр Федорович Петров за три года превратил подающего надежды игрока в добротного защитника, который стал чемпионом страны с молодежной командой «Автомобилиста». В первый же свой сезон в команде мастеров Виктор провел 18 матчей, а команда впервые заняла пятое место в стране, одержав в финальной шестерке победы над всеми соперниками, кроме чемпионского «Спартака» (победа 6:0 над ЦСКА запомнилась надолго) – небывалый для свердловского хоккея успех. То, что из той высшей лиги можно и легко вылететь, уже набравшийся опыта и ставший одним из лидеров Кузнецов тоже испытал на себе.

В «Крыльях» все сложилось удивительно успешно, причем сразу, с первого же сезона 1973-1974. Технически грамотный и физически крепкий защитник моментально вписался в состав, демонстрировал надежность в обороне и креативность при подключении к атакам. Вклад Кузнецова в сенсационное чемпионство «Крылышек» оказался весьма существенным. Кулагин это видел, и не без его рекомендаций молодой свердловчанин дебютировал в национальной сборной Всеволода Боброва уже в начале ноября 1973 года в Тампере в товарищеском матче против сборной Финляндии, выходя на лед в паре со знаменитым спартаковцем Юрием Ляпкиным. На Призе «Известий» его постоянным партнером стал уже опытный армеец Геннадий Цыганков, с которым Кузнецов провел и стартовый матч чемпионата мира-1974 в Хельсинки против сборной ГДР. И забил гол – единственный в его карьере за сборную. Далее в Финляндии он играл и с Владимиром Лутченко, и с Юрием Шаталовым, стал чемпионом мира, но звание «заслуженного мастера спорта» не получил – вероятно, посчитали, что еще молод.

После победного чемпионата «за неподобающее поведение» руководство сборной отстранило великого Боброва, но на карьере молодого защитника это никак не сказалось – руководство командой принял ассистент Всеволода Михайловича Борис Кулагин, который о своих клубных воспитанниках не забывал. В начале сентября новый главный тренер сборной на Призе «Известий» опробовал Кузнецова в паре с горьковчанином Юрием Федоровым и столичным динамовцем Александром Филипповым, но за океаном, в первой части суперсерии против сборной Канады (ВХА), вернулся к проверенной связке Цыганков – Кузнецов.

Серия складывалась непросто, «старички» Билла Харриса подошли к ней в хорошей форме. Для нашей команды ничейный результат первой части (по одной победе и две ничьи) оказался не разочаровывающим, но в Москве требовалось обязательно победить – дальнейшая карьера Кулагина в сборной напрямую зависела от исхода. Урок 1972 года был усвоен, усиление состава помогло – правда, Виктор Кузнецов оказался лишь седьмым защитником и даже пропустил седьмой матч в Москве, завершившийся вничью. Для него это, безусловно, стало неприятным сигналом, но сам факт того, что советская команда переиграла команду Бобби Халла и Горди Хоу, отодвигал личные переживания на второй план. Тем более что на последующем Призе «Известий» Виктор Кузнецов продолжил выступать за сборную, играя в паре и с одноклубником Юрием Тюриным, и с Владимиром Лутченко, и с Александром Филипповым.

За весь 1974 год Кузнецов провел за сборную СССР 27 матчей, став чемпионом мира, победителем суперсерии-1974, а также чемпионом СССР и обладателем Кубка СССР – о лучшем невозможно было и мечтать. Но «сказка» завершилась так же внезапно, как и началась. В 1975 году Кулагин почти не вызывал Кузнецова в сборную, а в 1976 году перед самым Кубком Канады он не попал в экспериментальный состав команды Виктора Тихонова, сыграв в Монреале лишь в контрольном матче против сборной США.

К этому моменту Виктор Кузнецов, успешно отыграв за «Крылья» три сезона и приняв участие в первой клубной суперсерии 1975-1976 годов, уже был приглашен на сезон в ЦСКА. Это с одной стороны можно было расценивать как повышение, а с другой – в чем-то навредило его карьере. Да, он во второй раз стал чемпионом СССР, но, вернувшись в «Крылья Советов», прежний уровень игры набрать уже не смог. Впрочем, и сами «Крылья» без Кулагина уже испытывали спад. Хотя под конец карьеры был победный Кубок Шпенглера-1979, на котором Кузнецова признали лучшим защитником.

Что касается сборной, Виктор Кузнецов в лучшие свои годы оказался в период «междуцарствия» – когда завершилась золотая эра Чернышева-Тарасова и еще не началась эпоха Тихонова. Да, уход из большого хоккея героев 60-х открывал новые возможности для молодых игроков в главной команде страны, но с другой стороны, конкуренция с каждым годом только усиливалась. Причем конкурировать приходилось в лучшем случае за место в третьей паре защитников – первые две, а то и три пары на важнейших турнирах занимали лучшие из лучших.

На первые роли Кузнецов не вышел, хотя был очень близок к этому. 37 матчей, проведенных за сборную, говорят сами за себя. Это меньше, чем у его сверстника Юрия Федорова, но больше, чем у того же Юрия Шаталова, который был старше Кузнецова на пять лет, и значительно больше, чем у прямых конкурентов – Александра Филиппова, Владимира Крикунова, Николая Макарова и ряда других игроков, которые в середине и второй половине 70-х, если и попадали в состав, то лишь на один крупный турнир.

Возможно, потеряв место в сборной, Виктор Кузнецов несколько утратил стимул для дальнейшего роста (хотя в первом сезоне в Воскресенске он забросил десять шайб и сделал 9 голевых передач – результат для него рекордный). Его фраза про начало 80-х – «играл из спортивного интереса» – многое объясняет. Многое он понял и про мотивацию, и про достижение целей, и про умение стабильно держать высокий уровень. У него появилось отчетливое, осознанное и сильное желание незамедлительно стать именно главным тренером и как можно быстрее применить накопленный за годы опыт на практике.

Жесткость, бескомпромиссность и некоторая прямолинейность в его решениях, возможно, проистекали и от того, что он спешил, банально стараясь успеть, словно на подсознательном уровне ощущал, что времени ему отведено не так много.

Осталось немало людей, благодарных ему. А те подопечные, которых он вольно или невольно обидел, уверен, давно его простили.